Вы можете сделать заказ по тел. +79201116661 или написать info@shop-kp.ru
В череде поэтов революции, ставших через свои стихи символами, он, похоже, остался один. Он воевал в Великую отечественную. Выжил, хотя читал стихи под бомбами. И шутил, что «обнаружил в них длинноты». И дожил до шестидесятых, пил и преподавал в Литинституте, и был любим друзьями и студентами. И умер в больнице, попросив друзей принести ему пива: «Рак у меня уже есть!» И «Гренаду» его перевели на все мыслимые и немыслимые языки, а два десятка композиторов в разных странах сделали из нее песню.Есть такое дело в литературе и поэзии, что граница между хорошим поэтом, даже выдающимся, и талантливым, почти гениальным проходит очень четко. Талантливый поэт, даже если он весь повяз и любой идеологии, даже если он дышит революцией, он, иногда сам того не осознавая, все равно говорит простую правду о сути того, что видит. Он не был романтиком революции, хотя его так трактовали. У революций не бывает романтики. У революций бывает похмелье ужаса. Но еще лучше о нем написал наш главный в литературе каторжанин, прошедший сталинские лагеря от звонка до звонка, великий Варлам Шаламов «Светлов встал, протягивая мне руку:- Подождите. Я вам кое-что скажу. Я, может быть, плохой поэт, но я никогда ни на кого не донес, ни на кого ничего не написал. Я подумал, что для тех лет это немалая заслуга — потрудней, пожалуй, чем написать «Гренаду».
